Нападение на Соединенные Штаты во Вторую мировую войну
Инцидент в Перл-Харборе стал критическим моментом в истории Соединенных Штатов и всего мира. Это нападение толкнуло Соединенные Штаты во Вторую мировую войну и вызвало серию событий, которые превратили Соединенные Штаты в глобальную сверхдержаву. 80 лет спустя наследие Перл-Харбора может столкнуться с серьезной проблемой.
7 декабря 1941 года Япония убила 2403 американца. В течение следующих четырех лет погибнет более 400 000 американских солдат. Их кровь помогла поражению фашизма в Европе и Азии и заложила основу послевоенного международного порядка, внедрённого Соединенными Штатами.
К 1940 году Вашингтон обеспокоился о Японии, которая становилась все более милитаристской и экспансионистской. Ответом был Перл-Харбор.
Президент Франклин Рузвельт приказал всему Тихоокеанскому флоту, почти 100 кораблям, отправиться в Перл-Харбор, чтобы сдержать растущую японскую агрессию.
Рузвельт, как бывший помощник министра военно-морского флота, был очарован морской службой и без колебаний вмешивался в мельчайшие детали военно-морской политики. «Рузвельт считал себя военно-морским экспертом», — сказал Туоми.
Прибытие Тихоокеанского флота вывело Перл-Харбор на новый уровень. «Боевая мощь Перл-Харбора была на пике», — сказал Туоми. Перл-Харбор также был перегружен. Потребовалось бы несколько часов, чтобы вывести весь флот в море в случае нападения.
Он хотел напасть на Перл-Харбор
В январе 1941 года адмирал Исороку Ямамото, командующий Объединенным флотом Японии, использовал кисть, чернила, рисовую бумагу и каллиграфический почерк, чтобы написать письмо министру ВМС Коширо Ойкаве с пометкой “сжечь, не показывая никому другому”. Ямамото разрабатывал план, который до этих пор распространялся среди японских офицеров только из уст в уста. Война неизбежна, сказал Ямамото. Он хотел напасть на Перл-Харбор. Ни у кого не было лучшей причины знать своего врага. Ямамото изучал английский язык в Гарварде (1919-1920) и был военно-морским атташе в Вашингтоне (1926-28). Он путешествовал по центральной части США. Опасаясь, что Япония никогда не сможет сравниться с промышленным потенциалом Америки, адмирал хотел подорвать моральный дух США, а затем обеспечить быструю победу, застигнув врасплох американский флот и потопив его авианосцы и линкоры на их причалах.
Ямамото предлагал кардинально изменить японскую стратегию, которая до этого момента была направлена на то, чтобы заманить американский флот в военно-морское сражение в юго-западной части Тихого океана. Предложение Ямамото в конечном итоге дошло до относительно младшего офицера, командира Минору Генда, офицера воздушного штаба авианосца «Кага», который считал, что атака может быть успешной, но видел две проблемы. Генда предупредил, что воздушные торпеды, сброшенные на мелководье Перл-Харбора (обычно глубина от 30 до 45 футов), уйдут на дно, не успев пройти свой курс. Что еще более важно, Генда предупреждал, что план нападения на Перл-Харбор непременно провалится, если Япония не добьется внезапности.
Генда, конечно, не знал, что американцы читают японскую почту. В 1940 году криптоаналитики Военного министерства США взломали японский шифр, известный как «Пурпурный». Избранные американские чиновники начали читать перехваченные коды, получившие название «Волшебные». Таким образом, президент Франклин Д. Рузвельт и другие американские лидеры были хорошо осведомлены о дипломатических маневрах Японии, но не о передвижениях военно-морского флота. А американский командующий в Перл-Харборе адмирал Хасбенд Э. Киммел? В октябре 1941 года контр-адмирал Келли Тернер заверил начальника военно-морских операций адмирала Гарольда «Бетти» Старка, что Киммел знает о перехватах «Мэджик» и регулярно их читает. Тернер, которого историк Гордон Прандж назвал «блестящим, но едким человеком с огромным самомнением и амбициями», ошибался. Американские офицеры на Гавайях, включая Киммела, не имели доступа к «Мэджик».
Для Японии ключом к успеху был авианосец
Для Японии ключом к успеху был авианосец. Ни одна другая страна не начала раньше и не работала больше над созданием этих новых капитальных кораблей. Ямамото, Генда и другие никогда бы не спланировали нападение на Перл-Харбор, если бы Япония не была мировым лидером в создании нового оружия морской войны. В 1920-х и 1930-х годах, пока на мировых военно-морских конференциях обсуждались размеры и форма линкоров, Япония стала пионером в создании авианосца. Строительство авианосца «Хошо» водоизмещением 7 470 тонн, построенного в Цуруми, Япония, было завершено в декабре 1922 года, и, возможно, это был первый в мире корабль, построенный как авианосец с нуля. В течение большей части 1920-х годов «Хошо» был единственным японским авианосцем и, как и его современник из ВМС США, переоборудованный «Коллиер» USS Langley, был разработан для освоения оперативной техники и тактической доктрины авианосца. Хотя в конце 1920-х годов его вытеснили гораздо более мощные корабли, он продолжал эксплуатироваться вплоть до начала Второй мировой войны.
К 1941 году у Японии было все больше и больше новых авианосцев и самолетов-носителей, включая несравненный истребитель Zero. США также были лидером в этой новой области морской войны, но американские авианосцы не будут играть решающей роли в Перл-Харборе.
Япония искренне надеялась, что в войне с США не будет необходимости, вплоть до конца 1941 года.
На протяжении 1940 и 1941 годов Япония искала дипломатическое решение, которое убедило бы США признать свою доминирующую роль в Азии, включая оккупацию большей части Китая. Но 25 июля 1940 года Рузвельт подписал указ о прекращении продажи Японии всей нефти, нефтепродуктов и металлолома. Хотя это быстро смягчили, превратив в простое эмбарго на авиационный бензин и некоторые металлы, некоторые в Токио восприняли это как сигнал о неизбежности войны.
Операция Z
Как только смелый план внезапной атаки Ямамото получил одобрение, он стал “Операцией Гавайи”, также называемой “Операция Z”, и быстро продвигался вперед под руководством адмирала.
В октябре 1941 года, пока Старка дезинформировали о доступе Киммела к перехватам Magic, японские летчики усилили подготовку к Перл-Харбору в красивом западном городе Кагосима. К тому времени для японских торпед были разработаны деревянные обтекатели, препятствующие погружению на глубину перед началом их обкатки вблизи поверхности. В ходе одного за другим учением по торпедной бомбардировке японские экипажи продемонстрировали, что проблема использования торпед на мелководье решена.
В Вашингтоне посол Японии Кичисабуро Номура продолжал энергичные переговоры, отражая продолжающийся поиск, результат которого позволил бы избежать войны и добиться согласия США на японскую гегемонию в Азии. Хотя Японской империей правили военные, а император в некоторых отношениях был символическим лидером, нет никаких сомнений в том, что высшие руководители, включая военного министра генерала Дж. Хидеки Тодзио, хотели избежать конфликт с американцами. Чтобы поддержать переговоры об урегулировании,
они послали в Вашингтон второго дипломата, Сабуро Курусу. Номура и Курусу стали известным дуэтом, добиваясь назначения госсекретаря Корделла Халла и других. Они так и не узнали, что Халл был еще большей фигурой, чем их собственный император (Госдепартаментом, по сути, руководил заместитель Самнер Уэллс), и они также не узнали, что Рузвельт, Халл и Уэллс заранее знали свои позиции на переговорах благодаря «магическим» перехватам.
Название этого сражения было у всех на устах: Таранто
23 октября 1941 года в Кагосиме вице-адмирал Чуичи Нагумо, которому предстояло командовать авианосным ударным соединением, и командир Мицуо Фучида, которому предстояло командовать самолетами ударного соединения, получали инструктаж. Нагумо был любопытным выбором для создания первой в истории авианосной оперативной группы — 54-летний человек с «затаенной тревогой», по словам одного наблюдателя, «выбранный исключительно на основе старшинства, опытный в надводной войне, но без опыта в авиации». Похоже, что он проявил лишь беглый интерес к брифингу. Фучида, с другой стороны, был очарован. Докладчиком был капитан-лейтенант Такеши Наито, военно-морской атташе Японии в Берлине, который прилетел в Италию, чтобы наблюдать за последствиями беспрецедентного британского торпедного рейда. Название того сражения было у всех на устах: Таранто.
Также представляющее большой интерес для американских стратегов, включая Старка и Киммела, сражение произошло годом ранее, 10 ноября 1940 года, когда только один британский авианосец, HMS Illustrious, отправил всего 21 биплан-торпедоносец Fairey Swordfish с открытой кабиной, чтобы атаковать боевой флот Муссолини, находящийся в безопасном месте в порту приписки, в Таранто, Италия. Итальянские военные корабли были защищены зенитными орудиями и сложной системой раннего предупреждения, в которой отсутствовал радар, но использовались мощные акустические устройства предупреждения. В отличие от военных кораблей США в Перл-Харборе,
итальянские суда также были защищены противоторпедными сетями, натянутыми через гавань.
Британцы потеряли в этом сражении двух человек убитыми и двух, взятыми в плен. Итальянцы потеряли 40 человек, и, что более важно, потеряли символ; Таранто, главный военно-морской бастион итальянского флота, оказался уязвимым. Британцы вывели из строя три линкора и четыре других военных корабля и изменили баланс сил в Средиземноморье. Когда в октябре 1941 года бывший военно-морской атташе Наито сообщил подробности командиру авиакрыла Фучида, Фучида снова и снова задавал вопросы; их беседа затянулась до ночи. В снегу и тумане залива Танкан на Курильских островах Первый воздушный флот Нагумо (1-й Коку-Кантаи) отплыл утром 26 ноября 1941 года, чтобы следовать неторопливым курсом вдоль 43-градусной северной параллели, вдали от загроможденных морских путей. Незаметное отплытие Первого воздушного флота произошло всего за несколько часов до того, как Киммелю пришло сообщение, предупреждающее о предстоящих действиях Японии — но в нем не упоминались Гавайские острова. «Эту депешу следует рассматривать как военное предупреждение», — говорилось в начале послания. Япония может начать «амфибийную экспедицию против Филиппин, полуострова Тай или Кра, или, возможно, Борнео».
Киммел и командующий армией генерал-лейтенант. Уолтер К. Шорт получил множество других телеграмм из Вашингтона, предполагающих, что японские действия могут начаться в ближайшее время, но им уделяется меньше доверия в исторических отчетах, потому что в них отсутствовали два ключевых слова “предупреждение о войне”.
Не помогло и то, что Киммел и Шорт были плохо информированы об усилиях США по взлому кодов. Посланию от 27 ноября часто придают большое значение, потому что оно начинается словами “предупреждение о войне”. Но многочисленные подобные сообщения были отправлены без этих двух ключевых слов. Контр-адмирал. Ричмонд К. Тернер, который составил сообщение, позже сказал историку Гордону Пранджу, что он имел в виду “предупреждение о войне”, чтобы “выразить твердую убежденность со стороны [военно-морского] министерства в том, что война, несомненно, приближается”. Никто не предполагал, что Япония может нанести удар по Перл-Харбору.
В то время, как флот продвигался вперед – вопреки мифу, он пересек Северную часть Тихого океана, никем не замеченный и не обнаруженный.
Никто не знал, что первая в истории ударная авианосная группировка движется к своей цели, но лидеры США знали, что японцы больше не готовы принять какое-либо соглашение, которое также было бы приемлемо Вашингтону.
1 декабря 1941 года Первый воздушный флот получил кодированный сигнал “вперед” из Токио (“Ниитакаяма Ноборе” или “Поднимитесь на гору Ниитака”, японское название самой высокой горы на Формозе), хотя переговоры между правительствами США и Японии все еще продолжались. Флот заправился 3 декабря, теперь уже приближаясь к месту назначения. В Вашингтоне две группы экспертов по кодированию начали расшифровывать 13 частей сообщения из 14-ти из Токио Номуре, которое посол должен был передать американцам в 1:00 по Вашингтонскому времени (7:00 по Гавайскому времени) в воскресенье, 7 декабря. В японском посольстве задача расшифровки была поручена сотруднику, которому безукоризненно доверяли, но чьи навыки набора текста были плохими. У американских взломщиков программы Magic такой проблемы не было. В конце концов оказалось, что Номура и Курусу прибудут к Халлу на час и 43 минуты позже, чем они планировали, и на 53 минуты позже начала атаки. Номура и Курусу не знали о Первом воздушном флоте и узнали об атаке только после их неловкой встречи с Халлом, который узнал об этом, пока они ждали встречи с ним. Эти события произошли позже. В 3:00 утра 7 декабря (время Гавайев) Первый воздушный флот достиг своей взлетной позиции.
В 5:45 утра первый боевой воздушный патруль A6M2 поднялся с палуб авианосца. В 6:00 утра, комдив. Мицуо Фучида вылетел во главе 189 самолетов. В 7:15 утра, лейтенант Сигекадзу Симадзаки стартовал со 170 самолетами. Солнце взошло в 6:43 утра, высветив силуэты истребителей и бомбардировщиков высоко над океаном, когда они летели в сторону Оаху.
Нанесение ударов по аэродромам
Уничтожение аэродромов ВВС на Оаху было жизненно важным для японского плана сражения. Хотя целью атаки был Тихоокеанский флот, японцы не хотели вступать в тотальную битву с армейскими и военно-морскими пилотами. Япония опасалась, что американские самолеты дальнего действия могут проследить за вылетающими японскими самолетами до их кораблей. Они хотели быстрого и полного уничтожения самолетов ВВС на Оаху, чтобы защитить свои авианосцы в море.
Японцы нацелились на поля Хикам, Уилер и Беллоуз. Первоначальная атака была нанесена по полям Уилер и Хикам, уничтожив самолеты, ангары технического обслуживания и другие сооружения. Часовне, столовой и казармам базы в Хикеме также был нанесен серьезный ущерб. Вторая волна японских самолетов нанесла удар по полям Уилер и Хикам примерно через час после окончания первой атаки.
Во время второй атаки японские самолеты также обстреляли палатки, здания и самолеты на Беллоуз-Филд. По завершении японского наступления почти 700 военнослужащих военно-воздушных сил были убиты и ранены, а более двух третей воздушных сил на Оаху были повреждены или уничтожены.
На 7 декабря 1941 года в армии числилось менее 1000 медсестер, и только 82 служили на Гавайях в трех медицинских учреждениях. Армейский госпиталь Триплер был переполнен сотнями пострадавших, страдающих от тяжелых ожогов и шока. Забрызганная кровью входная лестница Триплера вела в коридоры, где на полу лежали раненые в ожидании операции. Армейские и военно-морские медсестры и медики (военнослужащие, прошедшие подготовку в качестве санитаров) работали бок о бок с гражданскими медсестрами и врачами. Поскольку постоянный поток тяжелораненых военнослужащих продолжал прибывать в начале дня, стала очевидной ужасающая нехватка медикаментов. Армейская доктрина держала медикаменты под замком, а бюрократические проволочки препятствовали немедленной замене быстро израсходованных запасов.
Работая под огромным давлением, медицинский персонал столкнулся с нехваткой инструментов, шовного материала и стерильных принадлежностей. Врачи и медсестры использовали чистящие тряпки в качестве масок для лица и работали без перчаток.
В результате взрыва бомб и клубящегося дыма в результате нападения на Перл-Харбор погибли 2390 человек, большинство из которых были американскими военнослужащими, и еще 1178 получили ранения. Японцы признали потерю 29 самолетов, из которых 10, как полагают, были сбиты ВВС . Жертв, несомненно, было бы больше, если бы не инициатива врачей и медсестер, которые импровизировали на месте происшествия.
С точки зрения физического и морального ущерба нападение Японии на Перл-Харбор остается одним из худших военных поражений Америки. Тысячи убитых и раненых, восемь потопленных или поврежденных линкоров, сотни самолетов, потерянных на земле, и способность Соединенных Штатов ответить на японское нападение в Тихом океане сведены на нет.
Нападение на Перл-Харбор оказало революционное воздействие на военно-морской флот, который должен быть уничтожен, ведь японский рейд оказал положительное влияние на американское общественное и политическое мнение. Поскольку традиционная боевая линия линкоров либо потоплена, либо выведена из строя, военно-морским операциям пришлось бы использовать более легкие и быстрые подразделения, такие как авианосцы и крейсера. Сами того не желая, японцы создали себе инструмент своего грядущего поражения, атаковав Гавайи 7 декабря. По иронии судьбы, японцы нанесли себе такой же ущерб тем, что они сделали. Когда вице-адмирал Дж. Чуичи Нагумо принял решение не начинать третью волну нападений на Гавайи днем 7 декабря 1941 года, он допустил ошибку, чреватую невообразимыми последствиями для Японии. Практически каждый японский офицер знал, что третья волна авиаударов позволит им уничтожить объекты технического обслуживания и инфраструктуры, которые сделали Гавайи такой ценной передовой базой. Практически нетронутыми остались сухие доки, ремонтные мастерские и весь запас топлива для Тихоокеанского флота. Одними из первых судов, вышедших из гавани в поисках безопасного выхода в море, были такие танкеры, как Neosho . Также нетронутой осталась база подводных лодок, с которой было отправлено так много патрулей, чтобы помочь задушить Японию позже в войне. Из всех ошибок, допущенных 7 декабря 1941 года, решение Нагумо вернуться домой после всего лишь двух волн налетов, возможно, было худшим.
Наконец, в своих планах Япония никак не могла понять, как Перл-Харбор вдохновит всех, от Рузвельта до товарищей по меньшинству на борту военных кораблей, приложить усилия, которые выявили самое лучшее, что могли предложить американцы.
В течение шести месяцев после нападения военно-морской флот США совершил многочисленные рейды и провел два крупных сражения со своими авианосными боевыми группами. Американцы потопили бы пять японских эскадренных миноносцев и тяжелый крейсер, потеряв в ответ всего два авианосца, пару эсминцев и танкер. Попутно ВМС США удалось отбить два крупных японских вторжения (против Порт-Морсби и Мидуэя) и вернуть себе инициативу во всем Тихом океане. Всего через восемь месяцев после Перл-Харбора Америка начала высадку морской пехоты на Гуадаканал и Тулаги в своем первом наступлении против Императорской Японии. То, что был сломан хребет имперскому флоту всего за шесть месяцев жестоких боев в водах вокруг Гуадаканала, было признаком того, насколько Америка и ее военно-морской флот были полны решимости отомстить за удар, нанесенный 7 декабря 1941 года.
Расширение обязательств за рубежом
Успешное нападение японского флота на Перл-Харбор и авиабазу на Оаху сделало больше, чем просто уничтожило военную мощь Америки в Тихом океане. Историк Форрест Пог в своей книге “На рассвете мы спали» писал: «Американский народ содрогнулся от ошеломляющей смеси удивления, благоговения, мистификации, горя, унижения и, прежде всего, катастрофической ярости.” Грандиозность японского успеха также заставила многих американцев задаться вопросом, как их собственные лидеры могли быть пойманы так быстро. Многие люди пришли к выводу, что каким–то образом где-то внутри должен был быть злодей — отдельный человек или группа, которые либо потерпели неудачу, либо намеренно помогали и подстрекали к нападению. Расследование, проведенное министром ВМС Фрэнком Ноксом, было санкционировано во второй половине дня 7 декабря. Вторая и более официальная комиссия Робертса началась десять дней спустя. В итоге было проведено десять официальных расследований, последнее из которых состоялось в апреле 1995 года – через пятьдесят четыре года после этого события! Вместо того чтобы уладить дело, результаты каждого расследования только вызывали новые подозрения в массовом сокрытии информации правительством. Но когда все руководители давно мертвы, любая попытка разгадать тайну вины американских военных и правительства в нападении на Перл-Харбор, если такая тайна действительно существует, является делом историков, которые могут однажды найти в каком-нибудь затхлом углу коробку с такой информацией. Но, поскольку Франклин Рузвельт отказался разрешать делать заметки на встречах, вероятность того, что кто-нибудь найдет документ по этому вопросу, практически равна нулю.
Без Перл-Харбора вопрос о том, будут ли Соединенные Штаты участвовать во Второй мировой войне, является спорным. Такие ученые, как Джон Шусслер из Техасского университета A & M, считают, что президент Франклин Д. Рузвельт давно добивался вмешательства США. С этой точки зрения Рузвельт очень хорошо знал, что японский экспансионизм в Азии и немецкая экспансия в Европе чреваты неприятностями для Соединенных Штатов.
Это нападение стало поворотным моментом в истории американских международных отношений. Изоляционизм был исключен из влиятельных сил внутренней политики и сделал иностранное участие общепринятой нормой.
История Перл-Харбора не закончилась 7 декабря 1941 года. База оставалась основным объектом снабжения для тихоокеанского театра военных действий во время Второй мировой войны, а позже служила логистическим центром для войн в Корее и Вьетнаме.
В 2010 году аэродром и порт были объединены для создания совместной базы Перл-Харбор-Хикам, а в последние годы Пентагон заявил, что планирует переориентироваться на Тихий океан, поскольку численность войск США в Ираке и Афганистане снизилась, а опасения по поводу Китая возросли.
«Америке нужен был Перл-Харбор», — сказал Насути, имея в виду годы, предшествовавшие Второй мировой войне.
